«Диагноз»: Я тревожная мать

Меня всегда смешили мамочки, которые купают детей в воде с температурой не ниже 40 градусов, надевают тёплые свитера с шапками в +25 и лечат антибиотиками обычное ОРЗ. За чашечкой чая мы с подругой частенько осуждали таких женщин и, ухмыляясь, говорили: «Вырастет маменькиным сыночком». Так я думала до тех пор, пока сама не родила.

Как-то раз с моим ребёнком произошло кое-что плохое. В 3 месяца малыш заболел. Доктор прописал нам порошок, который нужно было разводить с водой. Делала всё по инструкции. Шприц заложила за щёчку, головку приподняла и стала вливать лекарство. В этот самый момент малыш резко вдохнул и… перестал дышать. Дома никого не было. Я понимала, что скорая доехать не успеет, но всё равно вызвала, несколько раз истерично прокричав в трубку: «Пожалуйста, быстрее, он умирает». Когда увидела, что лицо сыночка синеет, поняла, что это всё – конец.

Неожиданно я вспомнила слова доктора Комаровского: «Лучше хоть что-то делать, чем ничего». Тут же в голове появился отрывок одной из его передач. Евгений Олегович рассказывал, что нужно делать во время удушья. Мигом схватила сына, положила его на колено, перевернула на животик так, чтобы голова была наклонена вниз, и стала стучать по спине рукой. И, о чудо!!! Малыш покашлял и стал дышать.

Приехавший фельдшер подтвердил, что всё обошлось. В тот момент я поняла, что смерть всегда рядом с нами, и любая оплошность родителей может привести к трагедии – самой страшной трагедии – смерти ребёнка. С такими мыслями я стала жить постоянно. Тревожность не покидала меня ни на минуту.

Вот, каким образом она проявлялась:

Мамам на заметку!

Девочки привет) вот не думала, что и меня коснется проблема растяжек, а еще буду писать про это))) Но деваться некуда, поэтому пишу тут: Как я избавилась от растяжек после родов? Очень буду рада, если и вам мой способ поможет…

    Никогда не оставляю сына без присмотра во время игр. Если нужно что-то приготовить, а дома никого нет, сажаю малыша в детский стульчик.
    Наша семья редко бывает в общественных местах. Если уж очень нужно, то в супермаркетах, я, прежде всего, думаю о запасных выходах, которые понадобятся во время стихийного бедствия, пожара, а уже потом о покупках.
    В общественном транспорте меня тоже посещают навязчивые мысли о том, что рядом обязательно сидит педофил, психопат, человек, занимающийся продажей детей и т. д. В сумочке всегда ношу баллончик, а людей, кажущихся мне подозрительными, обхожу десятой дорогой. Кроме того, я постоянно думаю о том, что малыш может подхватить в толпе вирус или какую-нибудь инфекцию.
    Самый большой страх – это то, что мой малыш может потеряться. Поэтому на одежде у сына всегда висит бирка с его именем, моим номером телефона. А номер поисковой группы «Лиза Алерт» на первом месте в моей записной книге.
    Когда с сыном стоим на пешеходном переходе, я всегда оглядываюсь по сторонам и смотрю, не несётся ли какой-нибудь автомобиль в нашу сторону. Продумываю до мелочей, куда увезти коляску в случае, если машина поедет прямо в нас.
    За рулём я тоже очень осторожна. Никаких манёвров, проездов на красный цвет светофора. Максимальная дистанция, минимальная скорость – это мой девиз при вождении автомобиля.
    Кушает ребёнок тоже под присмотром. Ему уже 1,5 года. Но, по-прежнему, никаких сухариков, крупных кусочков, неизмельчённых фруктов, овощей я ему не даю. Вместо мяса готовлю сыну суфле, котлеты, тефтельки. Кормлю только натуральными продуктами. Сахар, соль не добавляю.
    Постоянно повторяю мысленно порядок действий сердечной и лёгочной реанимации. Ведь опасность может поджидать где угодно и даже под присмотром родителей. Купила соответствующую литературу. Планирую сделать небольшой плакат и повесить его на стену.
    Все острые предметы, ножи, ножницы, иголки находятся на высоте. Полки под замком, прикреплены к стене. На углах красуются резиновые нашлёпки, на окнах – стопоры.
    С другими детьми сын играет редко. На детскую площадку его не пускаю, особенно в песочницу – сборник кошачьих экскрементов, глистов и других сюрпризов. Если какой-нибудь малыш кашлянёт рядом, сразу забираю сына и ухожу в другое место. Всегда оглядываю территорию, где играет ребёнок, на наличие осколков, шприцов, собак.
    В доме шведская стенка, на полу постелен мягкий мат. На самокате и беговеле сын катается в наколенниках, налокотниках и в шлеме.
    Когда малыш заболевает ОРЗ, лечу без излишних лекарств. Если развилась бактериальная инфекция, никогда не жалею денег на платные клиники и лабораторные анализы. На благоприятный исход практически никогда не надеюсь. Всегда прокручиваю в голове самые плохие варианты.
    Смотрю на других детей и сравниваю со своим. Например, сыночек ещё не говорил в 1 год и 4 месяца. Я приставала к врачам с вопросом: «Может, это аутизм?». Но шестой по счёту невролог говорил мне, чтобы я оставила в покое здорового ребёнка и полечила свои нервы.

Я никогда не показываю сыну, что оберегаю и волнуюсь за его безопасность и здоровье. Я не из тех, кто постоянно кричит: «Не бегай, а то упадёшь», «Не трогай, а то порежешься» и т. д.

Конечно, стараюсь работать над собой, но не получаются. В голове промелькивает минимум 3 мысли в день о несчастных случаях, ужасных людях, трагедиях, несчастьях, повсюду поджидающих моего ребёнка.

Но всё же я уверенна, что лучше я буду тревожиться, чем потом всю жизнь страдать от допущенной ошибки.

Источник: razvitie-krohi.ru

Добавить комментарий